Пашин Сергей:

Ближайшими к населению и самыми загруженными являются мировые и районные суды. Сегодня за мировых судей повсеместно голосуют депутаты законодательных органов субъектов Российской Федерации (например, Мосгордумы), а судей районных судов назначает президент страны.

Для того чтобы ему изменить этот порядок, необходима поддержка квалифицированного парламентского большинства (как и при любых исправлениях федеральных конституционных законов о судебной системе и судах общей юрисдикции). Даже переименовать суды в России можно только с одобрения двух третей депутатов Государственной Думы и трех четвертей членов Совета Федерации. Поэтому президенту, не опирающемуся на правящую партию, имеющему в парламенте лишь небольшую фракцию, вряд ли удастся превратить мировые и районные суды в выборные народные структуры.

Кроме того, поскольку встанет вопрос о сохранении должностей за уже назначенными судьями, судейское сообщество окажет активное сопротивление демократическим нововведениям. Если же проводить выборы по мере выбытия назначенных "навсегда" судей, процесс обновления их состава затянется на долгие годы и желаемого эффекта не даст.

Жители наших городов и деревень перестали избирать народных судей в годы горбачевского правления, когда эта привилегия перешла в руки Советов народных депутатов областного (краевого) уровня. Состоявшиеся незадолго до этого последние выборы народных судей населением проходили по разнарядке и под контролем партийных органов. В бюллетенях красовалась единственная кандидатура на пост судьи, и этому человеку благодаря привычной ловкости рук членов избиркомов доставалось от 99% до 100% голосов.

Избиратели не получали информации об этом достойном представителе "нерушимого блока коммунистов и беспартийных" и не стремились узнать его поближе. Подавляющее большинство поставленных на должности народных судей были членами КПСС и комсомола. Других, честных, выборов судей советские люди никогда не видели, сограждане опыта голосования за судей не получили. В царское же время мировые судьи избирались не гражданами, а уездными земскими собраниями или городскими думами и утверждались первым департаментом Сената.

В ходе судебной реформы важно ориентироваться на достойные образцы, сохранившиеся в народной памяти. К несчастью, сторонники выборности судей такой возможности лишены, ибо опираются на фиктивно-демонстративные акции, но не на прецеденты народного волеизъявления.

В США имеется около тридцати штатов, где нижестоящих судей (в особенности, мировых, или "полицейских") избирает население. К недостаткам этого демократического порядка можно отнести политизированность судей (во всяком случае, на первоначальном этапе карьеры, поскольку претенденту выгодно опираться на возможности той или иной партии) и дороговизну избирательной кампании для независимых кандидатов. В наших условиях кандидатам на должности судей предстоит собирать деньги на агитацию, и есть опасность, что они будут поступать не из самых чистых источников в обмен на гарантии последующей судейской лояльности. Потратив же средства из своего кармана, судья захочет их вернуть всеми правдами и неправдами, выжав из должности все возможное. Собственно, эти эффекты уже наблюдаются в регионах, где судейский конкурс проходит по коррупционным схемам.

Разумеется, теоретически судей можно избирать единственный раз на неопределенный ("пожизненный") срок полномочий. Однако на практике выборность судей предполагает установление времени перевыборов (скажем, один раз в 5 – 10 лет) и решение вопроса об отзыве судьи. Следовательно, федеральные районные судьи, преобразованные в судьи народные, лишатся блага несменяемости, а она – серьезная гарантия судейской независимости.

В советское время судья мог быть смещен с должности и, что еще страшнее, исключен из партии, по воле райкома или обкома КПСС. Для упрямых была разработана циничная процедура голосования за отзыв судьи по отдельным трудовым коллективам. Получалось, особенно в больших городах, что избирали судью жители района, а отзывали его рабочие и служащие, приезжавшие в этот район трудиться на заводах и в учреждениях, то есть совершенно другие люди.

В нынешней России уже узаконена возможность избрания населением мировых судей. Но остановиться на столь демократическом порядке вправе не федеральные чиновники, а депутаты местных законодательных органов. Интересно, что ни в одном регионе депутаты (даже получившие большинство коммунисты) не доверили простым людям расстановку судейских кадров. На плечи мировых судей ложится рассмотрение наибольшего количества дел по сравнению с федеральными судьями. Было бы правильно начать с избрания мировых судей в отдельных регионах и убедиться, что преимущества демократического порядка сильнее сопровождающих его неудобств.

От центральной власти зависит учреждение должностей почетных мировых судей. Которые, кстати говоря, избирались в царской России. В наши дни они, не состоя на государственной службе и отправляя правосудие на общественных началах на протяжении нескольких недель в году, могли бы, с одной стороны, разгрузить участковых мировых судей, а с другой, укрепить доверие населения к судебной системе.

Почетные мировые судьи, не связанные бюрократическими путами и не зараженные усталым бездушием казенных служителей Фемиды, могли бы практиковать восстановительные технологии, направленные на сглаживание конфликта между правонарушителем и жертвой, привлекать к его разрешению медиаторов (посредников) и уважаемых в округе людей. Почетные мировые (или, если угодно, "народные") судьи получали бы должности в результате очень простой и дешевой избирательной компании, разумеется, после надлежащей проверки.